Солнечная буря - Страница 25

— Известный религиозный деятель Виктор Страндгорд обнаружен сегодня ночью убитым в церкви «Источник силы» в Кируне, — сказала ведущая — ухоженная женщина средних лет, на которой когда-то был женат один знакомый Монса.

— Привет, Беата! Как дела, старушка? — Монс поднес пакет с молоком к экрану, словно чокаясь, а затем отпил большой глоток.

— Источники в полиции сообщают, что тело Виктора Страндгорда обнаружила его сестра. По словам того же источника, убийство отличается изощренной жестокостью, — продолжала ведущая.

— Все это мы уже знаем, Беата, давай что-нибудь новенькое! — сказал Монс.

Внезапно он осознал, что сильно пьян. Голова совершенно не работала. Он решил принять душ, как только досмотрит новости.

Лицо диктора на экране сменилось кадрами репортажа. Голос мужчины-репортера сопровождал видеоряд. Сначала эффектный силуэт Хрустальной церкви на горе в голубоватых зимних красках. Затем полицейские, обыскивающие сугробы вокруг нее. Потом кадры, снятые на одном из собраний прихода и краткое объяснение, кто такой Виктор Страндгорд.

— Это событие, вне всяких сомнений, вызвало сильнейшие чувства у жителей Кируны, — продолжал голос репортера, — что особенно явно проявилось сегодня вечером, когда сестра Виктора Страндгорда, Санна Страндгорд, явилась в отделение полиции в сопровождении своего адвоката.

На экране появилась заснеженная парковка. Запыхавшаяся молодая журналистка кинулась к двум женщинам, вылезающим из красного «ауди». Рыжие волосы журналистки торчали из-под шапки, как лисий хвост. Было темно, но позади них виднелся черный кирпичный фасад, судя по всему — полицейское отделение. Одна из женщин, вышедшая из «ауди», шла, низко наклонив голову, видны были только овчинная шубка и такая же шапка, надвинутая глубоко на глаза. Вторая женщина оказалась Ребеккой Мартинссон. Монс включил звук погромче и наклонился вперед.

— Какого черта? — буркнул он себе под нос.

Ребекка сказала ему, что едет на север, поскольку близко знакома с родственниками погибшего. Сведения о том, что она адвокат сестры, — всего лишь недоразумение. Вот она, с напряженным лицом, быстрым шагом направилась к входу в полицейское отделение, крепко обнимая одной рукой за плечи другую женщину — по всей видимости, сестру Виктора Страндгорда. Свободной рукой Ребекка пыталась отогнать бежавшую за ними журналистку с микрофоном.

— Правда ли, что у него были выколоты глаза? — спросила молодая журналистка. — Как вы себя чувствуете, Санна? — продолжала она, не получив ответа. — Правда ли, что дети зашли с вами в церковь, когда вы обнаружили тело?

Когда они приблизились к входной двери, девушка с лисьим хвостом решительно загородила им дорогу.

— Боже мой, ну что ты скачешь, малявка? — хмыкнул Монс. — Что за остросюжетная журналистика в американском стиле — за полярным кругом?

— Как вы думаете, это ритуальное убийство?

Камера показала крупным планом ее пылающие от возбуждения щеки, а затем лица Ребекки и второй женщины в профиль. Санна Страндгорд в ужасе закрывала лицо руками. Серые глаза Ребекки злобно глянули прямо в камеру, а затем она посмотрела на журналистку.

— Дайте пройти, — бросила она сурово.

Слова, интонация и выражение лица Ребекки воскресили в голове Монса неприятные воспоминания. Это было на рождественской корпоративной вечеринке год назад. Он пытался поговорить с ней, проявить дружелюбие, а она посмотрела на него, будто на содержимое отстойной канавы. Если он правильно помнит, именно эту фразу она и сказала ему тогда:

— Дайте пройти!

После этого он стал держаться от нее на расстоянии. Ему совершенно не хотелось, чтобы она уволилась, считая, будто он ее преследует. И пускай не воображает невесть что. Как говорится, была бы честь предложена.

События на экране стали разворачиваться стремительно. Монс напрягся, держа палец на кнопке паузы пульта. Ребекка подняла руку, намереваясь пройти, и вдруг журналистка исчезла из кадра. Ребекка и Санна Страндгорд, похоже, шагнули чуть ли не сквозь нее и двинулись дальше к входу в полицейское отделение. Камера проследила за их спинами, и в последнюю секунду, прежде чем сюжет прервался, послышался разгневанный голос журналистки:

— Ай, дьявол, моя рука! Тебе удалось это снять?

Снова раздался мужской голос репортера редакции четвертого канала:

— Адвокат предоставлен широко известным адвокатским бюро «Мейер и Дитцингер», однако никто из сотрудников фирмы не выразил желания прокомментировать события этого вечера.

Шокированный Монс увидел на экране фасад здания, где располагалось его бюро, и нажал на паузу.

— Черт побери, этого еще не хватало, — прорычал он и так резко вскочил с дивана, что пролил молоко себе на рубашку и брюки.

«Это еще что за фокусы? — подумал он. — Неужели она действительно выступает адвокатом Санны Страндгорд, не известив своего работодателя? Это какое-то недоразумение. Она не может действовать так опрометчиво».

Он схватился за мобильный телефон и набрал номер. Ответа нет. Зажав двумя пальцами переносицу, он попытался собраться с мыслями. Выйдя в коридор и достав портативный компьютер, он одновременно набрал другой номер. Здесь тоже не берут трубку. Он вспотел и запыхался. Бросив компьютер на журнальный столик в гостиной, снова нажал на кнопку пульта видеомагнитофона. Теперь на экране возник исполняющий обязанности главного прокурора фон Пост перед Хрустальной церковью.

— Проклятье! — выругался Монс, который пытался открыть лэптоп, зажав мобильный телефон между плечом и ухом.